При упоминании темы войны в Афганистане у большинства возникает стереотип о том, что это была наземная война, а если воздушные силы и принимали в ней участие, то только в роли бомбардировщиков и штурмовиков. В целом логично, ибо все прекрасно помнят образ солдата «моджахедской» стороны. Головная повязка, халат, да автомат Калашникова. У тех, кто «побогаче» иногда находились и берцы, и винтовки м-серии.

У крупных объединений стингеры, РПГ, и так далее, но не авиация. Самолет стоит не одну тысячу франклинов, самолет жрет топлива на добрый гарем «джихад-мобилей» и самолет не может взять и полететь, ему нужна ВПП или простым языком взлетно-посадочная полоса. Но самое главное, нужно тело, да что б еще это тело умело самолетом управлять, да и думать было бы неплохо, ибо одного управления недостаточно. Для любителей стратежек, лучшим сравнением будет игра «Генералы», где у МАО, было все что угодно, но только не воздух.

Однако советскими летчикам удалось принять участие не только в догонялках самолет-стингер, но и в реальных воздушных боях, но ВНЕЗАПНО, с Пакистаном. Об этом и есть наш сегодняшний разговор…

Летим туда, не знаем куда

Советское авиации в то время было чем заняться. С 1979 года идет война, причем не самая успешная, не самая нужная, так еще и вдобавок партизанская (Вьетнам дубль два). Поэтому занимались чем угодно, Ми-8 и самолеты серии «АН» доставляли полезные штуки, Ми-24 прикрывали колонны и помогали в локальных стычках, ну а самолеты в основном сеяли хаос и мины. Да, мины — это вообще любимое занятие тех лет: пролетит пара-тройка самолетов, сбросит чет не понятное, а потом на участке в пару гектар, где было все тихо и спокойно, у людей начинают отрываться ноги, руки и другие части тела. Причем хоть и редко, но и советских воинов-интернационалистов тоже.

Но самый проблемный участок был у границы с Пакистаном. Дело в том, что в этих райских уголках о таких науках как геодезия и картография не слышали от слова совсем (ну а зачем) и поэтому точно границы даже в 80-ых года не существовало! Причем не просто промах в 5-10 км, цифры иногда доходили до 50 км в том или ином направлении, Карл! Ибо ориентировались по старинке, как учили деды – тупо по горам. Вот вершина горы, вот вершина, между ними где-то граница. Ну и пойдет. Если успевшие освоиться в контролируемых районах наземные войска все же как-то ориентировались, зная, что "за той горой — Пакистан", то летчикам отыскать внизу "условную линию на карте" было значительно сложнее. На некоторых полетных картах вообще можно было прочесть примечание: "Границы показаны условно из-за отсутствия точных данных".

На маршруте к цели пилотам приходилось по пути считать хребты и ущелья, искать приметные селения и горы и задумываться о том где они сейчас. Может быть все еще в Афганистане, а может уже и в Пакистане (названия то похожие). Благо хоть не в Индии. Поэтому грустные случаи происходили постоянно. Например, в августе 1980 г. экипаж заместителя командира 280-го вертолетного полка майора В.Харитонова, возвращаясь с задания, решил поправить продовольственное снабжение, разнообразив стол ко Дню авиации.

Отыскав подходящую бахчу, штурман с борттехником принялись набивать арбузами вместительный лопастной чехол. Вдруг командир, оставшийся у Ми-8, свистом велел им возвращаться и тут же кинулся запускать двигатели. Поднявшись в воздух, за ближайшим холмом экипаж увидел большой незнакомый аэродром, откуда к месту их посадки уже выезжали машины, для суровой анальной кары злобных нарушителей Обратно возвращались со всей возможной скоростью, по пути разобравшись: их занесло к пакистанской авиабазе Кветта в 20 км за «ленточкой».

При всей непреднамеренности, а порой и курьезности таких случаев, они нередко оканчивались печально. В конце июля 1981 г. вертолетчики Кандагара вылетели на поддержку крупной операции с задачей высадить группу саперов для минирования шедшей от Пешавара на Джелалабад дороги. Группу Ми-8 повели командир полка Папанов и заместитель командующего ВВС 40-й армии полковник Опрелкин. Стараясь остаться незамеченными, по межгорьям вышли к дороге, уложили мины и повернули домой. Километров через пять впереди показался хорошо всем известный шлагбаум погранпоста — они умудрились заминировать пакистанский участок дороги. Группа тут же легла на обратный курс снимать мины, но было поздно — еще на подлете стали видны подорвавшиеся и горящие грузовики.

Присутствие начальства сыграло дурную роль и в другом похожем случае в декабре 1981 г. Пара «восьмерок» (командиры — Бабинский и Мартынкин) в сопровождении Ми-24 вылетела из Джелалабада на минирование с воздуха троп в Хайберском проходе. Hа цель их повел прибывший из Кабула штурман ВВС армии, знавший местность только по карте. Вывернув из-за горы, вертолетчики начали сыпать мины, как вдруг обнаружили под собой железнодорожные пути. Сомневаться не приходилось: во всем Афганистане до самой советской границы рельсов было не сыскать,(вопрос только откуда они в Пакистане, украли наверно) а заминированными оказались подходы к пакистанскому городу Ланда-Хана. После таких развлечений правительство Пакистана почувствовал боли ниже поясницы и начало принимать меры.

Контрольная закупка

Пакистанцы, ранее считавшие основным противником Индию, теперь принялись усиливать афганскую границу, перебросив к ней ЗРК «Кроталь» и истребители, которые разместили на авиабазах в Пешаваре, Камре и Мирамшахе. По мере нарастания напряженности они стали вводить воздушное патрулирование, однако реальных стычек в воздухе долгое время не случалось. Причинами была сдержанная позиция как советской, так и пакистанской стороны. Нашим летчикам не только строго предписывалось не выполнять атак в направлении границы, но даже заходы на бомбометание строить вдоль нее.

Пакистанским истребителям разрешалось идти на перехват лишь при соблюдении ряда условий: запросив командование и убедившись, что нарушитель будет наверняка сбит над своей территорией и его обломки можно будет предъявить для разбирательства. К тому же, пакистанские «Миражи-III» и МиГ-19 производства великой миллиардной нации имели 10-15-летний возраст и несли только устаревшие ракеты малой дальности, что вынуждало их держаться достаточно скромно. Оценивая состояние своих ВВС, командующий Джамаль Хуссейн считал попытки перехвата «почти тщетными» и пускал слюни в надежде на новые ништяки для устрашения наглых русских.

И таки получил, да. Выбор был очевиден – дядюшка Сэм, добрый вечер! Да, каким бы бедным вам не казался этот гашишный рай, а деньги таки нашлись, и в 1983 в Пакистане проводится модернизации авиации, а именно появляются первые F-16 (согласитесь, серьезная заявка) причем к 86-ому их количество составляет 40 штук (28 чисто боевых и 12 учебно-боевых). Ну а если пришли ништяки, грех не пустить в оборот и «показать зубы».

Освоив новую технику, пакистанские летчики перешли к более энергичным действиям. На их стороне были тактические преимущества «игры на своем поле»: близость собственных аэродромов (поднимаясь из приграничной Камры, F-16 могли атаковать противника едва ли не на взлете, прямо из ангара), хорошее знание местности, над которой приходилось патрулировать, развернутая близ границы система РЛС и постов раннего обнаружения. Применяя излюбленную тактику «shot&run» («ударь и беги»), летчики F-16 в случае опасности могли тут же «дать по газам» и сделать «съебатор» обратно к третьей (или она все же седьмая?) жене.

Воздушные минные поля

Так как я не хочу сильно затягиваться и тем более утомлять тебя, о читатель, слюнявыми разборами каждого боя, поэтому мы остановимся лишь на самом интересном случае. Но для ясности стоит сказать, что стычек и нарушений было много (до 30 в год) и что пакистанцы имели успех, (чего стоит дважды сбитый Руцкой). Наконец, после ряда удачных перехватов они почувствовали превосходство и без стечения начали залетать на афганскую сторону. Были ли такие случаи навигационными ошибками, следствием безнаказанности, азартом охоты, вызовом или открытой поддержкой моджахедов, но с весны 1987 г. они стали множиться и говорить о том, что скоро может произойти уже серьезный казус или даже воздушный бой.

События, подтверждавшие это, развернулись 29 апреля. В тот день пилотам МиГов предстояло очередное плановое задание в районе Джавары к югу от Хоста. В этом краю, заслужившем прозвище "страны Душмании", целей хватало: укрепленный базовый район включал учебные центры боевиков, штаб, мастерские по ремонту оружия, патронный завод и т.д. Поэтому вылетевшей из Баграма четверке МиГ-23МЛД предстояло окончательно «запечатать» наиболее вероятные пути передвижения моджахедов. Каждый самолет нес на многозамковых держателях МБД2-67 у по 16 осколочно-фугасных «соток», снаряженных на минирование. Их часовые механизмы должны были срабатывать поочередно в течение шести суток, а самоликвидаторы почти не оставляли душманам шансов разрядить бомбы.

Место командира операцией занял Александр Почиталкин, который и повел группу на это задание. Профиль полета предполагал выход в район Джавары на 8000 м, доворот к намеченному квадрату, снижение до 4000 м и бомбометание с карбирования, в отличие от обычно практиковавшегося пикирования. При этом разлетающиеся бомбы-мины накрыли бы большую площадь, а самолеты остались вне зоны досягаемости зенитного огня. На выходе следовал противозенитный маневр: подскок до 7000 м с энергичным отворотом на 90-100╟. Чтобы избежать перехвата, решили идти по дуге подальше от пакистанской границы. Несмотря на почти сплошную облачность, затруднявшую точное следование по маршруту, опытный командир уверенно вывел свою группу в назначенный район, где ему удалось заметить в «окне» поселок Тани к югу от Хоста и сориентироваться перед ударом. Трое ведомых неотрывно следовали за ним и по команде тут же сомкнули строй, выходя на боевой курс.

В это время в наушниках стала попискивать «Береза» — где-то неподалеку находился воздушный противник. Но сейчас было не до него. МиГи нырнули вниз, проскользнув над близким хребтом, и слитно потянулись в крутой набор высоты. С нажатием на боевые кнопки самолеты пробрало крупной протяжной дрожью, словно они попали на стиральную доску — это посыпались бомбы столь любимые народом Афганистана. Разгрузившись, истребители такой же плотной группой выполнили боевой разворот, «загнув крючок» влево-вверх. Выскочив на 6500 м, ведущий обернулся, чтобы посмотреть вниз, и увидел догоняющий его пылающий факел, от которого рванулась в сторону темная точка — сработала катапульта, и в небе раскрылся купол парашюта.

Решив, что это кто-то из своих, Почиталкин развернулся и запросил ведомых. Все быстро доложили, что целы. Почиталкин сообщил на базу, что видит неизвестный горящий самолет, а шедший замыкающим начальник разведки полка майор А.Осипенко подтвердил доклад. Затем командир довернул в сторону факела, и тут все летчики группы увидели, как из облака в 2000 м ниже выскакивает серо-голубой F-16, делает вираж вокруг горящего напарника и, включив форсаж, уходит с набором в сторону Пакистана. На обратном пути эфир взорвался вопросами — что произошло, кто сбит и как. После посадки Почиталкин доложил, что его звено было атаковано парой пакистанских F-16, один из них сбит и упал под Хостом. Его слова через несколько дней подтвердил генерал-майор Иармохаммад из афганской госбезопасности. По сведениям его агентов, летчику F-16 удалось спастись, он приземлился в контролируемом моджахедами районе и той же ночью был доставлен в Пакистан. Позднее вывезли и обломки его самолета.

При разборе случившегося встал вопрос: как был сбит F-16, ведь ракет МиГ-23 не несли. Официальная комиссия остановилась на трех версиях. Первая, признанная наиболее вероятной: F-16 наткнулся на веер бомб, разлетавшихся после сброса по баллистической траектории. Восстановленная на картах прокладка курса F-16 показала, что они, вероятно, маскируясь за горами, шли от аэродрома Мирамшах и рассчитывали перехватить МиГи в самый удобный момент, когда те отбомбятся и будут выходить из пикирования. Hеожиданный маневр советских истребителей с резким снижением перед атакой и карбированием обманул пакистанских летчиков: F-16 проскочил вперед и попал под сыплющиеся бомбы, а удара «сотки» хватило даже без взрыва (блокировка взрывателя окончательно снималась только после падения). Вторая версия: F-16 уклонясь от вынырнувшего прямо перед ним кабрирующего звена заложил резкий отворот и развалился в воздухе из-за превышения допустимой перегрузки. Это, однако, признавалось маловероятным.

Сломать F-16 не позволила бы электродистанционная система управления, имеющая ограничения по ходу и темпу дачи ручки" («защита от дурака»). И, наконец, третья версия: ведущего мог сбить его ведомый. Перехватывая советские самолеты, пакистанцы взяли их на сопровождение РЛС и вели, ожидая выхода на рубеж атаки. Но МиГи после сброса, не растягиваясь, выполнили противозенитный маневр, служащий и для уклонения от ракет истребителей. F-16 пришлось поворачивать за уходящей целью, и тут у ведомого, решившего, что они обнаружены, могли не выдержать нервы. Пущенная им в спешке ракета и попала в ведущего (такой случай произошел двумя годами раньше, в апреле 1984 г., в забайкальском 120-м ИАП, где при перехвате мишеней замполит эскадрильи сбил собственного комэска). Причиной нервозности летчиков F-16 могло стать присутствие над местом встречи пары сопровождения майора В.Hедбольского. Не видя в плотном "сложняке" даже прикрываемой группы, она могла спугнуть пакистанцев работой своих РЛС. На всякий случай ТАСС сообщил, что «в районе Хоста ПВО ДРА сбила один из двух F-16». «Подыграли» и пакистанцы, их официальные источники сквозь зубы сообщили о потере «в учебном полете» одного F-16.

В итоге звездочку на борту рисовать было некому. А пять лет спустя в приватном разговоре один пакистанский летчик рассказал, что и в их среде отсутствовала полная ясность. По его словам, причиной был все же «гол в свои ворота», а вину тогда возложили на ведущего пары. Пилоты, сбитые с толку неожиданным маневром МиГов, неудачно выполнили перестроение, в результате готовый стрелять командир оказался позади ведомого и тот попал под удар. Любопытно, что западная печать поначалу описала этот инцидент с точностью до наоборот, доложив, что 29 апреля под Хостом F-16 сбили вражеский истребитель. Позднее рассказ подправили и приукрасили, пустив по свету версию о том, как МиГи ракетами Р-60М (под таким названием ракета прижилась и в советской печати) расстреляли F-16.

Империя наносит ответный удар?

Вот чего нет, того нет. Несмотря на то, что это уже был 87-ый год и Горбачев всех подзаебал, и войска уже скоро выводить, но нет. Пакистанцы после эпичного проеба машины стоимостью не один миллион зеленых (и не один триллиард рупи) стали вести себя явно поскромнее.

Да и опять таки забот и без того хватало. Советы не сильно были нужны, и очень были опасны, тем более Иран тоже доставлял дискомфорт в районе Балушистанской провинции. Конечно разумеется кто-то там ловил другого, а другие ловили кого-то, но это уже совсем другая история…

Автор – Михаил Грачев

Также спасибо за материал сайту airwar.ru