Вы будете смеяться — но не только американцы, а и европейцы разучились делать танки. Поэтому предложение южнокорейского танка Hyundai К2 на тендеры в Норвегии и Польше фактически не имеет разумных альтернатив.

Норвегия все-таки закупит танки, и через полтора года станет ясно, уйдет ли миллиардный контракт немецкой Krauss-Maffei Wegmann (KMW) с их Leopard 2A7 или корейской Hyundai Rotem с K2 Black Panther. Как известно, танк K2 Black Panther разработан с учетом корейской топографии и климата. По мнению производителя, это также отлично подходит и для Норвегии.

Перед отправкой норвежским властям первых официальных документов, представители руководства Hyundai Rotem в июне этого года провели длительный тур по Норвегии, посетив несколько различных компаний. В надежде соблазнить потенциальных субподрядчиков, в поездку корейцы отправились с пакетом предложений о производственном сотрудничестве. Вкратце его основные положения таковы: большая часть машин будет собрана в Норвегии, а заодно местный ВПК получит возможность активно поучаствовать в предстоящей работе по дальнейшему развитию танка с перспективой реализации новых экспортных возможностей.

Если в конце 2022 года Hyundai Rotem выиграет конкурс, они планируют следующий график реализации контракта. Сначала всю первую партию танков полностью произведут в Южной Корее, чтобы в максимально короткие сроки обеспечить их поставку с 2025 года. Параллельно будут готовить развертывание производственных мощностей в Норвегии, наращивание которых планируется в течение 2025 года, чтобы обеспечить готовность к поставке танков второй серийной партии с 2027 года.

По сравнению с первоначальными планами, теперь Hyundai Rotem предлагает существенное расширение локализации производства в Норвегии. Работы распределят между тремя норвежскими предприятиями для производства ходовой части, корпуса, башни и окончательной их сборки. Из Южной Кореи будут поставлять трансмиссию, пушку, прицельные устройства, автомат заряжания и гидропневматическую подвеску шасси.

В Hyundai Rotem пока не знают в деталях, что будет содержаться в запросе FMA, но очевидно, что на танке K2NO также установят системы норвежского производства.

Норвежская версия

Скорее всего, Норвегия пожелает, чтобы их танки Black Panther были оснащены автоматизированной системой боевого управления ICS (Integrated Combat System) и дистанционно-управляемой модуль вооружения Protector RWS, оба производства Kongsberg Defense & Aerospace (KDA). Стоящие сейчас на вооружении ОБТ Leo2A4 не оснащены боевыми модулями RWS.

Планируется, что Nammo может адаптировать танки для применения программируемых боеприпасов того типа, в котором установка взрывателей производится дистанционно после выстрела снаряда.

K2NO также получит кое-какое оборудование для норвежского климата, в том числе более мощные системы обогрева и модернизированные компоненты, такие как блок вспомогательной силовой установки APU (Auxiliary Power Unit).

Также заказчику может быть предложен комплекс активной защиты (КАЗ) Hardkill корейской разработки KAPS (Korean Active Protection System). Но поскольку сами корейцы на своих K2 ее пока не используют, то возможна установка либо КАЗ Iron Fist, либо Trophy – обе системы израильские, они считаются проверенными и могут быть интегрированы на K2.

– Благодаря этим обновлениям K2NO станет одним из лучших танков в мире. Это наша четкая цель, – в интервью Teknisk Ukeblad заявил Ы-Сон Ли (Eui-Seong Lee), директор оборонного подразделения Hyundai Rotem. Он бригадный генерал корейской армии в отставке с инженерным образованием и опытом службы в артиллерии. В поездке по Норвегии его сопровождали Хан-Су Ли (Han-Soo Lee), менеджер по продажам в Европе и Азии, а также Ву-Хёк Ю (Woo-Hyok Yoo), старший научный сотрудник отдела танковых исследований компании.

– У нас есть преимущество, которого нет у других поставщиков танков. В то время как те, кто разработал машины конкурентов, уже давно скончались или вышли на пенсию, большинство тех, кто разработал K2, все еще в полной мере поддерживают нас. Поэтому нам не нужно копаться в «старых чертежах», мы можем сразу обратиться именно к тем, кто разработал то или иное решение, – отмечает Хан-Су Ли.

Одной из компаний, которую корейцы выбрали в качестве возможного субподрядчика для производства танков, является Ritek в Левангере, которая собирала ББМ на восстановленных шасси БМП CV90, затем получила дополнительный заказ на них же, а в ближайшее время будет участвовать в производстве 44 новых ББМ ACSV G5. Вторая компания – Aker Solutions в Транбюы. Вошедшая некогда в её состав Thune-Eureka/Kværner Eureka активно участвовала в военно-технической деятельности в 1975–2005 годах.

Перспективы дальнейшее развития

Что касается производственной кооперации, то Hyundai Rotem намеревается широко привлечь норвежский ВПК к предстоящей модернизации K2, которая в перспективе может превратить его в K3.

Основным отличием модернизированной версии K2 будет новая 130-мм пушка [скорее всего, речь здесь идет о перспективном орудии L51 от Rheinmetall – А.К]. В свою очередь, для нее потребуется новая башня и, возможно, модернизация подвески. Это запланировано на середину 2030-х годов.

Кроме того, идут разговоры о версии с необитаемой башней – направление, в котором, хотя и для существенно меньшего калибра в 30-40 мм, но Kongsberg уже далеко опередили всех конкурентов несколькими контрактами на поставки для ВС США [правда, израильcкая Rafael наступает норгам на пятки — А.К].

И здесь есть возможности для участия KDA с системной интеграцией в новые башни АСБУ ICS, а также для сотрудничества Nammo с Poongsan по 130-мм боеприпасам. Это также включает экспорт совместной продукции в другие страны [у корейской Hanwha уже есть опыт такого сотрудничества с KDA в контракте на экспорт САУ К9 для Австралии – А.К].

Кроме совместного производства военной продукции норвежским властями также предложат возможные соглашения о промышленном сотрудничестве в гражданском секторе, например, через Hyundai Motor Group в таких областях, как электромобили, водородные технологии и железнодорожный транспорт.

Южная Корея и Польша

Не нужно долгих разговоров с представителями корейского ВПК, чтобы понять, почему они выдвигают на передний план в технологическом плане и так много инвестируют в артиллерию и танки. По словам Хан-Су Ли, никто в Южной Корее не забыл 1950 год, когда с севера вторгся враг и за один месяц оккупировал более 90 процентов их страны. Тогда у Северной Кореи было 242 советских танка Т-34, а у Южной Кореи – ноль. Эту ошибку не следует повторять.

Естественно, при разработке K2 его оптимизировали для топографии и климата Южной Кореи. Множество гор, болот и широких рек требуют, чтобы танк был относительно легким и обладал хорошей маневренностью. Кстати, сюда входят и довольно суровые климатические условия с температурами от –40 до +40 градусов.

Корейский танк умеет стрелять с горы вниз, а также наоборот — стрелять с большим углом возвышения орудия, благодаря особой гидпропневматической подвеске. Ну и умеет горизонтировать башню, стоя на наклонной местности. Адаптивное шасси позволяет менять наклон башни пушки от –10 до +24 градусов, встав «на колени» или присев «на задние лапы». Таким образом, танк может стрелять вниз или атаковать такие цели, как низколетящие вертолеты.

Хан-Су Ли сравнивает корейцев с другой нацией, которая хочет удержать кого-либо от попытки снова их покорить:

– Крупнейший танковый конкурс проходит сейчас в Польше и должен завершиться в течение этого года. В результате им для замены нынешних Т-72 и PT-91 может потребоваться до 800 новых танков. При этом у Польши уже есть 250 ОБТ Leopard 2.

Как и в Норвегии, Hyundai Rotem утверждает, что они единственные, у кого есть недавно разработанный продукт – их К2 серийно производится и эксплуатируется в Южной Корее с 2014 года. А до появления нового поколения немецко-французских танков пройдет слишком много лет.

Государство владеет правами

Как и в Норвегии, если Hyundai Rotem будет сопутствовать успех на конкурсе, корейцы предлагают полную локализацию сборки в Польше, а также видят возможную синергию между норвежскими и польскими танковыми программами. Прежде всего, это касается интегрированной поддержки эксплуатации ILS (Integrated Logistic Support), но также и производства, и дальнейшего развития.

Норвежско-польское военное сотрудничество к настоящему времени уже довольно развито. Например, Польша была первым экспортным заказчиком крылатой ракеты NSM (Naval Strike Missile), которую они используют в береговой обороне более десяти лет.

Важный момент, связанный с предлагаемой поддержкой эксплуатации ILS, заключается в том, что права на это принадлежат не самой Hyundai Rotem, а корейскому государству, точно также как и для 155-мм САУ K9, которую недавно закупила Норвегия.

Свои права корейское государство реализует через Управление оборонных закупок DAPA (Defense Acquisition Program Administration, 방위사업청), которое является местным аналогом норвежского агентства FMA.

Разработка новой техники в Южной Корее происходит в сотрудничестве с НИИ оборонных исследований ADD (Agency for Defense Development, 국방과학연구소), которое соответствует Норвежскому научно-исследовательскому институту министерства обороны FFI (Forsvarets forskningsinstitutt).

В частности, это означает, что власти Кореи могут напрямую проводить переговоры о передаче прав интеллектуальной собственности Норвегии или Польше, чтобы большая часть запасных частей могла производиться на месте.

«С нетерпением жду зимы»

Конечно, в руководстве Hyundai Rotem прекрасно осознают, что в лице немецкой KMW им противостоит опытный и сильный противник. Как отмечает сам Хан-Су Ли, Leopard доминирует на танковом рынке в течение шести десятилетий.

– Как вы сами оцениваете перспективы для Hyundai Rotem в Норвегии?

– Я не хочу давать никаких процентных оценок. Мы знаем, что между Норвегией и Германией существуют тесные связи, но все же настроены позитивно и оптимистично. Потребовалось несколько лет, пока наши коллеги из Hanwha, разработавшие K9 Thunder, смогли выиграть контракт на поставку САУ K9 Vidar норвежской армии. Мы все еще пишем первую главу в истории K2, и мы с нетерпением ждем зимних испытаний через несколько месяцев, – заявил Хан-Су Ли.