Сестры Кривошляповы, Даша и Маша, были одними из самых долгоживущих неразделимых близнецов. Ирония судьбы заключалась в том, что их жизнь была и самой печальной. Сросшиеся воедино, сестры прошли через все тяготы и лишения, которые приготовила им судьба.

Они были приговорены к вечному соседству, к неразрывной связи, которая была и благословением, и проклятием одновременно.

 

Рождение, первые годы жизни без семьи и эксперименты, проводимые с близнецами

Начало 1950 года ознаменовалось для Екатерины Кривошляповой, обычной советской портнихи, настоящим испытанием. Двое суток мучительных родов завершились экстренным кесаревым сечением. Несмотря на прогресс медицины, ультразвуковое исследование в СССР появится только через восемь лет, лишив родителей возможности узнать о патологии своих малышей.

Пока Екатерина приходила в себя после родов, судьба ее детей решалась без ее ведома. Отец девочек, Михаил Кривошляпов, работавший в то время личным шофером Лаврентия Берии, был вынужден принять непростое решение.
Чтобы скрыть трагическую правду от матери, близнецов решили спрятать. Екатерине же сообщили о смерти детей. Поспешно оформили свидетельство о смерти.

Через 2 недели немного окрепшая Екатерина начала выяснять, что произошло с ее малышами. Она отчетливо помнила плач детей после окончания операции. Сердобольная нянечка-практикантка решила отвести Екатерину у инкубаторам, где лежали девочки. Увиденное потрясло женщину. События спровоцировали у нее психическое расстройство. Два года она пролежала в психиатрической клинике, погруженная в свой внутренний мир.

Тем временем Маша и Даша попали под государственную опеку. Первые 7 лет жизни прошли под пристальным вниманием специалистов Института педиатрии АМН СССР. Известный ученый Петр Анохин лично наблюдал за развитием девочек, изучая редкую форму близнецов — ишиопагов.
Малышки, у которых было две головы, четыре руки и три ноги на двоих, стали объектом пристального внимания ученых. Третья нога, состоящая из двух конечностей, располагалась перпендикулярно спине. У сестер были собственные легкие, сердце, желудок, почки и тонкий кишечник… Однако толстый кишечник и мочевой пузырь они делили на двоих.

Впоследствии выяснилось, что связь между девочками была очень глубокой, охватывая все измерения. Сны их были почти одинаковыми. Если одна выпивала, вторая ощущала опьянение. Насыщение одной приносило чувство сытости и другой. Анестезия при лечении зубов вызывала неприятные ощущения и тошноту у второй. Мысль одной невероятным образом появлялась и в голове второй.
В институте педиатрии ученые проводили жесткие эксперименты, стараясь разгадать тайну их взаимосвязи и способность приспосабливаться к экстремальным условиям. Например, в три года девочек поместили на лед, где они провели на длительное время. Одна близняшка заболела (воспаление легких с высочайшей температурой), но у второй не наблюдалось никаких признаков заболевания.

Джульет Батлер, журналистка и биограф Маши, прожившая много лет в России, описывала эти опыты: «Вводились различные вещества, включая радиоактивный йод, и отслеживалось его влияние на сестру. Потом проводились замеры с помощью счетчика Гейгера». Жестокие эксперименты прекратились с хрущевской «оттепелью», отношение к близнецам изменилось. Пресса проявляла интерес и симпатию. Когда ушел из жизни профессор Анохин, ученые из США предложили перевезти сестер в Америку, обещая им получение образования, реабилитацию и помощь в устройстве на работу. Однако им отказали. Хотя к 7 годам сестренки не ходили и с трудом сидели.



Жизнь в интернате и сложности социального взаимодействия

Когда научная стадия исследований была завершена, интерес к Кривошляповым сошел на нет. Временным пристанищем для сестер стал Центральный Научно-Исследовательский Институт Травматологии и Ортопедии, где им ампутировали третью ногу. Эта процедура, по мнению медиков, должна была скрыть их необычную особенность от общественного внимания. В институте сестры получили начальное образование.

Кривошляповы с трудом смирились с утратой конечности. Они чувствовали себя лишенными части самих себя, словно обычные люди, потерявшие ногу. Их страхи усугублялись боязнью публичных насмешек. Скромные и комплексующие, они длительное время скрывались от внешнего мира. Но когда девочки научились передвигаться с помощью костылей, это стало поворотным моментом в их жизни. Такое событие они сочли самым счастливым за все время.

Счастье было недолгим. В двенадцать лет Кривошляповы оказались в Новочеркасском интернате для детей с заболеваниями опорно-двигательного аппарата. Там их ждали новые испытания. Неприятие другими детьми приводило к регулярным конфликтам. Маша, обладающая взрывным характером, часто вступала в драки.
Школьные годы прошли под знаком насмешек, унижений и обид. Их особенность делала их легкой мишенью для дразнилок. Дети издевались над ними, например, наливая воду в постель. Сестры не жаловались, просто подстилали клеенку.
В интернате Кривошляповы начали заикаться. Несмотря на поддержку завуча, им было слишком тяжело переживать полное отсутствие общения. В те тяжелые годы они начали употреблять алкоголь, чтобы заглушить боль от непринятия и одиночества.



Поиск семьи: реакция матери и братьев

Проблемы с алкоголем у Даш с течением времени становились все более серьезными. В то же время ее сестра Маша боролась с никотиновой зависимостью. Они были поразительно не похожи друг на друга по характеру. Как они сами говорили, были двумя совершенно разными людьми, спрятанными в одном теле. Даша отличалась сосредоточенностью, спокойствием и ответственностью. Маша же была рассеянной, с переменчивым настроением, непослушная, обладающая наиболее крепким телосложением.

Учебные успехи сестер также отличались. До 9 класса в дневнике Даши были исключительно отличные и хорошие оценки. Маша же с трудом преодолевала двойки, часто списывая у своей сестренки. Во взрослом возрасте сестры часто вступали в конфликты. Их разногласия затрагивали даже вопрос поиска биологической матери. Маша была категорически против этой идеи, однако в итоге они все же нашли маму, обнаружив при этом, что у них есть и два родных брата.

Вместо радостного воссоединения сестер встретил суровый взгляд незнакомки. Она с порога обрушила на них поток упреков, требуя объяснений, где они были все это время и почему не связались раньше. Ее сыновья, абсолютно здоровые, категорически отрицали родство с сестрами. К тому моменту их отец, к сожалению, уже умер в 1980 году от рака мозга. Встреча с семьей была огромным разочарованием для близнецов и нанесла им тяжелый моральный удар.



Последние годы жизни

В 1989 году мир сестер Кривошляповых перевернулся с ног на голову. Переезд в Москву, обещавший лучшую жизнь, принес им лишь комнату в доме престарелых, где они нашли себя не в уютном гнезде, а в клетке одиночества. 1990-е годы стали для них временем противоречивых встреч. Западные журналисты проявляли небывалую активность. Российских сестры обходили стороной. 1993 год ознаменовался поездкой в Германию, где их жизнь была запечатлена на пленке, затем было путешествие в Париж, город, где они всегда хотели побывать.

Автобиография Маши, переведенная Джульет Батлер, принесла им неожиданную прибыль. 10 000 фунтов стерлингов, казалось, открывали им двери в новый мир, полный роскоши и благ. Они щедро тратили деньги на импортные продукты, приобрели компьютер, позволявший им окунуться в мир информации, не выходя из комнаты, и, конечно же, не забыли о сигаретах, ставших их верными спутниками в борьбе с безнадежностью. Остаток денег они хранили в сейфе, который таинственным образом пропал после их смерти.

В декабре 1997 года главный врач Пермского наркологического центра узнал о тяжелом состоянии сестер. Они были пленниками зеленого змия, и никакие попытки освободиться от его власти не приносили облегчения. Врачи диагностировали у сестер цирроз печени и отек легких. Казалось, что надежда угасла. Но, словно за последнюю соломинку, они схватились за общество анонимных алкоголиков и прошли кодирование. Однако зависимость была слишком сильна, и сестры вновь поддались ее власти. Врачи, понимая, что кодирование — временная мера, приняли решение раскодировать сестер, опасаясь за их жизнь.

В апреле 2003 года Маша скончалась. Утром Дашу разбудила странная слабость и головная боль. Она подумала, что сестра просто крепко спит, но нарастающая тревога заставила ее обратиться за помощью к персоналу. Прибывшие врачи быстро определили причину смерти Маши — острый инфаркт. Даше не сообщили правду о смерти Маши, ее «второй половины». Она постепенно теряла силы, и спустя 17 часов скончалась во сне от интоксикации, угаснув в возрасте 53 лет.

Сестры всегда верили, что их жизнь сложилась бы иначе, будь они рождены в другое время, в другом месте. Судьба уготовила им непростые испытания: с первых дней жизни они стали невольными участниками медицинских экспериментов, будучи запертыми в одном теле против своей воли.