Выступление европейских лидеров в Мюнхене-2023 сильно напоминает какой-нибудь партийный пленум, причем даже не времен Брежнева, а в более ранний период, когда единогласное осуждение очередной вражеской организации собравшимися не подразумевало и тени сомнения в официальной правоте.

Мюнхен-2023 — это собрание партактива Европы с целью «полного и всестороннего одобрения» политики метрополии. Эмоциональным диссидентом на этом собрании выглядел канцлер Шольц, который с плохо скрываемым, вымученным энтузиазмом, прекрасно понимая, во что его втянули, произносил слова об исключительной ответственности Москвы за происходящее, как бы по ходу оправдываясь за проволочку с поставками «Леопардов 2», мол, мы, конечно, мечтаем как можно скорее отослать их Украине.

Германия, потерявшая гораздо больше остальных в начавшемся задолго до 24 февраля противостоянии между США и Россией, расставшаяся, теперь не понятно насколько долго, с «Северными потоками», взорванными по прямому указанию Байдена (если верить расследования Сеймура Херша), меньше всего хочет сжечь мосты с Москвой и войти в «clash» цивилизаций, в который ее всеми силами затягивают.

Еще раз подчеркну: Шольц лучше всех остальных осознает свое положение и его губительные экономические прежде всего последствия. Его внутреннее сопротивление этому, раздавленное «альянсными» обязательствами и партийной дисциплиной, но тем не менее проявленное в дискуссии по срокам отправок танков (что само по себе многими в НАТО было расценено как диссидентство), — отнюдь не спор «двух лысых из-за расчески», как в свое время Борхес описал англо-аргентинскую войну за Фолкленды. «Северный поток» — это не расческа для лысого, а ингалятор для астматика.

Отложим в сторону метафоры и вспомним слова лучшего сегодня американского политолога Джорджа Фридмана, главы разведывательно-аналитического центра Stratfor, повторенные им не один раз: «Ни один президент США не может сидеть просто сложа руки и наблюдать, как Россия становится сильнее». Кто-то будет с этим спорить?

Казалось бы, ни один вменяемый аналитик или политик не поставит эти слова под сомнения. Однако Мюнхен-2023 только этим и занимался. Мантры, произносимые Макроном, Сунаком, Столтенбергом и прочими о чуть ли не единственной мировой угрозе, звучали так же наивно, как и нелепо. Гипотезу о наивности этих политиков следует отбросить, ибо при всей их «менеджерской» (не более) образованности, они не могут не понимать клоунский характер всей этой риторики. Макрон с его «глобальным решением русского вопроса» (embrasser la question de la Russie d’une maniere lucide et sans aucune complaisance…) и более чем прозрачным намеком на необходимость построения «суровой Европы»; Сунак, столь рьяно защищающий международное право — от «угроз России в сторону Грузии и Молдовы», — по-английски анекдотично умолчавший о бомбардировках Белграда в 1999-м, Косово и иракской войне 2003-го, не говоря о постыдном, противоречащем всем нормам права суде над бывшим президентом Югославии Милошевичем, Столтенберг с его садистскими обещаниями принять Украину в НАТО и т. п. — все это далеко не наивность или невежество, а предварительный скетч мирового господства нового типа — создание империи-вне-истории (out-of-history empire).

Если все исторические империи, от Саргона Великого (первого царя Аккада), Римской империи и до Габсбургов и (с определенными оговорками) СССР, позиционировали себя как закономерные, исторические образования, и которые волей-неволей создавали иерархию суверенностей, т. е. входящие в империю субъекты часто сохраняли свой этнос, историю и культуру, как в той же Священной Римской империи, то империя-вне-истории, если ее так или иначе удастся выстроить, лишит свои субъекты этой суверенности. Субъектами в историческом смысле, т. е. теми, кто способен и имеет право осознавать себя таковыми, они быть перестанут, как сейчас перестают ими быть страны Евросоюза.

Вместо этого, и это уже открыто проговаривалось сейчас в Мюнхене, будет безальтернативно предложена политическая замена истории. Конкретно: если вы хотите (а у вас нет выбора) быть частью нас, находиться под протекторатом метрополии, если использовать старые понятия, то главным условием этого должна стать ваша политическая идентичность. Абсолютная и на деле заменяющая собой все остальное.

Когда премьер-министр Финляндии Санна Марин повторяет своим голосом общую мюнхенскую мантру, что вступление в НАТО будет всячески способствовать сохранению ее страной независимости, то следом неискушенная в большой политике миловидная финка тут же проговаривается: мы не то что бы прямо так сильно боимся Россию, но мы же северная страна, и наши границы с Россией могут быть полезными для Альянса. Вступить в НАТО Финляндия хочет вместе со Швецией, снова превратив в потенциальную зону конфликта территории, которые уже однажды, именно по инициативе Швеции, в первую очередь из-за внутренних разборок между ее партиями и госпереворота 1772 года, осуществленного королем Густавом III, были театром долгой войны. Россия тогда выступила гарантом шведской Конституции, и «партия колпаков» (предприниматели) всячески желала мира с Россией, хотя бы ради своей экономической выгоды. Сосредоточив всю власть в своих руках, Густав III наплевал на эти их желания.

Столтенберг в своей речи несколько раз подчеркнул: наш мир — западный мир, демократии — сегодня не может действовать разобщенно, он должен представлять собой глобальное — читай: внеисторическое — единство перед лицом российской угрозы. Далее, уже отвечая на вопрос ведущей о том, каким для него был бы лучший результат саммита НАТО в Вильнюсе в июне 2023 года, он сказал, что рассчитывает на расширение Альянса. Вопрос о принятии Финляндии в НАТО практически решен, Швецию тормозит Турция, но он работает над тем, чтобы уладить этот вопрос. Молдова тоже не должна остаться сиротой, с этой идеей выступила ее президент Майя Санду, она поведала коллегам о желании России организовать протесты с целью досрочных парламентских выборов; госсекретарь США Блинкен отреагировал на это с пониманием и обеспокоенностью. Уловив волну «большого друга», новый премьер Молдовы Дорин Речан обещает пересмотреть нейтральный статус своей страны. Грузия проявила большую политическую волю; поддержав нарратив о глобальной российской угрозе, она не стала спешить с поставками оружия, рискнув тем самым своим статусом кандидата в ЕС.

Несмотря на небольшие территории этих стран, Молдова и Грузия могли бы выполнять роль точек «балансирования на грани» (brinkmanship) — метод ведения игры, придуманный Джоном Ф. Даллесом в середине 1950-х гг. Суть его сводится к введению противника в состояние страха полного провала или одного шага от начала войны. Кроме того, и здесь Америка снова верна своей проверенной концепции «сдерживания», Грузия и Молдова могут быть использованы как «острова на суше», материковый Тайвань — последний необходим для brinkmanship’а по отношению к Китаю. Крым, если слушать Викторию Нуланд в недавнем интервью, тоже точка сдерживания России, и поэтому США поддержит атаки на него со стороны ВСУ.

Попытки построить империю-вне-истории начались после развала СССР. К худшему или лучшему это произошло — другой вопрос. Но с тех самых пор подавляющее большинство внешнеполитических событий и принятых решений, включая локальные конфликты и многое, что в последние годы случилось на Украине, следует рассматривать исключительно в этой перспективе. Построение империи-вне-истории останется политическим мейнстримом во всех странах, воспринимающих Россию как «экзистенциальную угрозу», любимое выражение Урсулы фон дер Ляйен, вне зависимости от того, насколько это отвечает реальным интересам этих стран.

При этом надо понимать: Россия как «экзистенциальная угроза» — это политическая метафора Китая как угрозы реальной, экономической. Слова китайского министра иностранных дел Ван И в Мюнхене о том, что Тайвань был и остается частью Китая и что Поднебесная предпочитает все решать дипломатическим путем, — по факту отказ от присоединения к антироссийскому блоку, следует читать в контексте переговоров о создании трилатерального союза — США, Япония, Филиппины (при пока не очень ясном участии Южной Кореи) для все того же сдерживания «желтого дракона». Президент Филиппин Фернандо Маркос признает, что такой союз был бы желателен для увеличения стабильности в регионе.

Нынешние дискуссии в Мюнхене — начало большой концептуальной войны. В отличие от холодной войны середины ХХ века, в которой противостояли друг другу две исторические системы со своими тогда более или менее привлекательными идеями, сегодня, и это показал Мюнхен, Западу нечего предложить миру, кроме курса военной терапии от «демона России». Заявление сенатора-республиканца Митча Макконнелла о том, что «самым главным в мире сегодня является победа над русскими», поскольку «на кону американские национальные интересы» (America’s own core national interests are at stake), — еще одна расписка в собственном концептуальном бессилии: fight for us or die! Старая колониальная формула времен противостояния с СССР.

Итоги Мюнхена — полная растерянность и покамест ничего более, чем использование старых арсеналов в плане психологической игры с противником. Новым во всей этой истории является полубессознательная попытка пересобрать мировой порядок как империю-вне-истории, однако без несущих стен. В этом ее очевидная слабость и шанс для нас опередить основного конструктора, если удастся найти более соблазнительную концептуальную схему. Для этого нужно изменить вектор мысли: от национальных скреп и разговоров о собственной исключительности на внешний мир и радикально новый культурный и политический язык.

Вы называете нас «угрозой», но не потому ли, что сами изначально живете в состоянии тотального страха?