Так. Ну это… значит… Такая тема: регулярная шизофрения.

Это, допустим, — Валера. Он программист. У него зарплата с тремя нулями и двумя цифрами. Спереди. И всё это в зелени.

Другой бы на эти бабки я не знаю как упаковался бы. А у Валеры в квартире даже компьютера нету – только ноутбук. И мебели нету, — одни картонные коробки и диван позорный. И телефона нету. И телевизора нету. И холодильник советский. А всё потому, что это… регулярная шизофрения.

Есть у него зато большой железный шкаф. В стену вмурованный, под обои замаскированный. Менты с металлоискателем за три дня не найдут. Другой бы в таком шкафу ганжубас выращивал бы, но у Валеры всё не как у людей. То есть в пятницу вечером открывает он этот шкаф, и складывает туда все свои нужные вещи. И ноут, и мобилу, и флэшку, и бумажник, и все свои диски, и все нормальные шмотки. И даже посуду с кухни приносит и прячет. И на кодовый замок запирает. Но это всё нормально, — он знает, что делает. Он же если в пятницу всё не спрячет, у него в понедельник вообще ничего не будет. Потому что в субботу-воскресенье он совсем другой человек. И зовут его Вася-матрос.

А Вася-матрос просыпается всегда с бодуна. Неважно, бухал ли он вечером, или нет. Всё равно с утра он совсем больной и ему надо поправиться.

И вот он начинает шариться по карманам, и сразу находит сто рублей, которые ему Валера с вечера оставил. И понимает, что жизнь удалась. И вот он щемится к ларьку и тарится стрёмным пойлом. А там на лавочке дружбаны, — тоже матросы по жизни, а впереди весёлое море, а сзади попутный ветер, и к вечеру уже такой шторм, что просто ураган. А в воскресенье вся команда просыпается в Васиной квартире, общими усилиями находят вторую сотку, которую хитрый Валера в другом месте заначил, и – опаньки… поплыли дальше.

А в понедельник просыпается Валера-программист, и все матросы, с воскресенья зависшие, дружно вылетают за дверь. Самое большее 15 минут на эту уходит – Валера уже натренировался.

Потом он открывает сейф, достаёт косяк, поправляет голову… бреется, моется, одевается и идёт на работу. А на работе никто и не знает, что он Вася-матрос. Там его реально уважают и ценят, и то, что он никогда на пьянки не остаётся, так это ему даже в плюс – считается солидный человек, только немного замкнутый…

И вот Валера всю неделю программы пишет, а в субботу он снова Вася-матрос. И не сказать, что это его сильно напрягает, — он уже привык. Врубился, что программа у него такая. Он же ж программист… В принципе, не самая стрёмная программа. Вот был бы он, допустим, Вася-пидорас, но же он не п*дорас, он же матрос, и проблем от него почти никаких. По большому счёту только две проблемы, которые, кстати, и у нормальных людей бывают, не только у шизофреников.

Вот такие, значит, проблемы: первая и вторая. Первая проблема с подругами. Сколько их не убеждай, что в субботу ты будешь Вася-матрос, они же всё равно не верят и норовят на субботу остаться. А в субботу море впечатлений на всю оставшуюся жизнь, а потом, конечно: “Прощай, Валера, вот я и узнала какой ты на самом деле…” И хрен ты её переубедишь. Она уже всё для себя поняла.

Можно, конечно, Васиными подругами пользоваться. Они ж в понедельник никуда не убегают. От них же наоборот, ещё попробуй отвяжись… Они такие прилипчивые, такие общительные, и по*баться всегда готовы… Но это надо сильно много выпить, чтоб так над собой надругаться. Вася и сам поутру смотреть на них не может, пинками из квартиры выгоняет, еле сдерживая рвотные позывы… Кстати, с Валериными подругами он гораздо вежливее, поначалу даже почти без мата… Но это всё до первой банки джин-тоника. Вот такая первая проблема.

А вторая проблема уже чисто для тех, кто понимает. Некоторые, например, раз в неделю бреются, — им эту проблему ни за что не понять… А Валера такого типа человек, что если он два дня не побреется, у него на третье утро у него щетина железная, как у лежалого покойника, и скоблить её приходится со слезами на глазах, периодически приговаривая: “Блять, *б твою мать”, и тому подобные выражения. Васе-то бриться некогда. У него жизнь насыщенная, — вот и приходится Валере за него страдать.

И вот однажды в понедельник подумал Валера: “А на хера мне бриться? Пусть борода растёт” – подумал Валера. И бриться перестал, и стало у него одной проблемой меньше.

Вася-матрос эту тему где-то через полгода просёк, когда дружбаны его “п*здой под носом” задразнили. Тогда Вася встал в боевую стойку и сказал им: “Ша! Это моя борода! Кому не нравится – дружно идут на х*й!” А дружбаны сказали: “Ишь, какой борзый! Сам иди на х*й!” И по итогу обломался Вася на тот ларёк ходить, а стал ходить в другую сторону, где вино-водочный магазин.

А в магазине матросы не тусуются, — туда всё больше капитаны заходят, или на крайняк мичмана, и бородатость у них почти как норма жизни. Вася-матрос с ними закорешился, влился в их компанию и стал по их понятиям жить, — то есть не нажирался уже как раньше, и пойло всякое не жрал, перешёл на водку, а в иной день даже просто пива накатит бутылки три-четыре и вполне ему хватает.

Валера-программист эту перемену сразу на себе почувствовал. Пробуждаться после выходных стало как-то легче и даже приятнее. А тут и лето пришло, и начались у Валеры в жизни разные сюрпризы. То он у кого-то на даче проснётся, то в лесу на рыбалке, то на турбазе… А один раз даже на яхте посреди Волги. Капитаны-то летом в городе не киснут, ну и Вася-матрос за ними тянется… Так Валера со многими интересными людьми познакомился. А однажды обнаружил он в своей постели…

Ну, в общем, просыпается он однажды в понедельник. А рядом с ним лежит вполне приличная девушка. Он ей: “Девушка, меня зовут Валера-программист, разрешите с Вами познакомиться.”

А она ему: “Знакомьтесь, чего уж там. Я Катя-студентка.”

Он тогда ей говорит: “А как же это Вы, Катя-студентка, к Васе-матросу попали?”

А она ему: “А х*й его знает, уважаемый Валера. Я ведь по выходным себя не помню. По выходным я Сонька-буфетчица. Это типа болезнь такая. Называется регулярная шизофрения.”

Так вот хорошие люди и нашли друг друга. И стали жить вчетвером в однокомнатной квартире. Валера с Катей и Сонька с Васей. Прибарахлились, мебелей накупили, телевизор поставили, кошака завели, и уже о размножении подумывать начали.

Но Сонька-буфетчица всё испортила. Она ведь по жизни нуёмная была – ревновала своего Василия к каждому столбу. А Катя-студентка, как нарочно, то трусы свои в ванной на сушилке забудет, то помаду на полке оставит, а то и вовсе Сонькиными прокладками воспользуется, — это ж какая женщина такое стерпит…

Так что теперь суббота для Васи-матроса начиналась не с опохмелки, а с безобразного скандала с тупыми предъявами, воплями, слезами, истериками и прочими семейными приколами. Потом они, конечно, мирились и любились, но по ходу у Соньки ещё одна мулечка появилась. Типа: “Борода твоя достала, ты с ней на старика похож… Короче, если ты меня любишь, то бороду сбрей”. Это была уже тема на всё воскресенье.

И вот случилось то, что должно было случиться. Как завела однажды Сонька про бороду, стукнул Вася-матрос по столу кулаком и сказал: “Завали *бальник. Я тебя ни х*я не люблю. Я тебя вообще презираю. Забирай, бл*ть, свои шмотки и уёбывай отсюда на х*й.”

Сонька на него поглядела, плечами пожала, и пошла собирать чемоданы.

А Вася на неё поглядел, пошёл в ванну и бороду сбрил.

И как только он себя без бороды увидел, тут же понял, что на самом деле он не Вася-матрос. И не Валера-программист. И не Катя-студентка. И не Соня-буфетчица даже.

А на самом деле он Серёжа-растаман.

Который 15 минут назад добил свою пяточку, выдохнул, прокашлялся, и о жизни задумался…

Да. Вот так-то оно бывает.

Замечтался Серёжа-растаман как оно круто было бы на программиста выучиться, и не заметил, как снесло его в регулярную шизофрению, 17 раз перевернуло и обратно вынесло… И улыбнулся Серёжа, и подумал: “Гы-гы-гы…” И представил реально себя с бородой, как это было бы прикольно, и опять поволокло его, и завертело, и накрутило таких вензелей и загогулин, что хватило бы на целый роман в десяти томах… если бы всё это можно было бы записать… или хотя-бы частично запомнить…

Текст: Дмитрий Гайдук