Он сидел за столом на гостиничном жестком диване,
Наливая мне водку в единственный целый бокал,
И внезапно спросил, почему я не спел об Афгане.
Я ответил ему, потому что я там не бывал.

— Почему не бывал? Гм… с концертом не звали,
Ну, а так, без концерта, кому ж я там нужен такой?
Молодой ветеран улыбнулся с оттенком печали,
Прикурив сигарету единственной правой рукой.

Я попел ему песни, а он мне без всякого лака
Рассказал лучше книг и кино и про жизнь и про смерть.
Так впервые почуствовал я, что такое атака
И что значит столкнуться со смертью и не умереть.

А потом его так понесло, что возникла опасность
На свободе нам с ним эту трудную жизнь не дожить.
Хоть у нас и была эта самая — как её? — гласность,
Но за Ленина и Горбачева могли посадить.

Молодой ветеран был душою смертельно изранен
И тяжелою ношей под сердцем обиду носил.
Он, прощаясь, сказал: «Хорошо. что ты не был в Афгане».
Ну, а мне показалось, что я там всё-таки был.