Шимпанзе — наши ближайшие родственники среди человекообразных обезьян. Доктор биологических наук Александр Марков в книге «Эволюция человека. Книга 2. Обезьяны, нейроны и душа» пишет, что наши общие предки жили 6-7 миллионов лет назад. Казалось бы, где мы — с разумом, культурой, цивилизацией и сложными социальными отношениями — и где эти лохматые и нечесаные, которые до сих пор бегают по деревьям и спят голышом? Но, как оказалось, есть множество вещей, считающихся исключительно человеческими, которые шимпанзе делают практически так же.
 
Орудия труда. Настоящие копья

Казалось бы, такое чисто человеческое умение, как использование и изготовление орудий труда никак не относится к этим мохнатым, ведь «труд сделал из обезьяны человека». Но, вопреки досужему стереотипу, орудиями труда пользуются даже маленькие и милые обезьянки-капуцины, дубася камнями орехи или копая ими землю. Шимпанзе же пошли гораздо дальше южноамериканских дальних родственников, ведь они не только пользуются уже готовыми орудиями труда, но и изготавливают их.

Правда, разговор пока идет лишь о деревянных орудиях. Но зато каких! Антрополог Станислав Дробышевский в лекции «Приматы: в прошлом и настоящем» рассказывает о том, что шимпанзе делают самые настоящие копья и ходят с ними на охоту. Для этого мохнатый ищет палку и зубами обгрызает наконечник таким образом, чтобы можно было насадить добычу и отправляется за красными колобусами.

Красный колобус
 
Эти обезьянки для шимпанзе — любимая охотничья добыча. Как рассказывает Дробышевский в лекции «Как орудия труда эволюционировали вместе с человеком?», эти зверюшки любят прятаться в дуплах, куда шимпанзе тычут копьями и с определенной вероятностью убивают жертву. Но почему бы охотнику просто не выволочь гораздо меньшую размером обезьянку наружу и не прибить? В лекции «Физические возможности древних людей» тот же Дробышевский рассказывает, что, в отличие от других зверюшек, которые драпают от шимпанзе как можно быстрее и дальше, красные колобусы настолько яростные и безбашенные, что сопротивляются и могут укусить протянутую в дупло лапу. Поэтому и понадобилось копье. Причем шимпанзе настолько активно охотятся на колобусов, что те уже находятся на грани вымирания.
 
С питанием свежим мясом у шимпанзе связана еще одна привычка, которая неожиданно сближает их со средневековыми князьями.
 
Зачатки феодальных отношений, или как шимпанзе делятся мясом
Когда вспоминаешь историю Средневековья, на ум приходят князья или графы и их вооруженные до зубов дружины, веселящиеся на застольях и готовые в любой момент по слову правителя изрубить того, кто скажет хоть слово против. Таких раннесредневековые дружины почти буквально кормились с руки своего хозяина, питаясь за его столом. Часто для еще большей лояльности князь даровал особо отличившемуся воину шубу с барского плеча. Ну или еще что-либо ценное. Благородно и так по-человечески, не правда ли?
 

Станислав Дробышевский
 
Как выяснилось, наши мохнатые двоюродные братья делают то же самое, только шуба у них несъемная, поэтому они обходятся мясом. Александр Марков в лекции «Эволюция разума у животных. Откуда у них политика, взятки, дружба, свидания?» рассказывает про поведение альфа-самцов шимпанзе, которые при удачной охоте, раздобыв мясо, не просто пожирают эту очень калорийную, а значит и ценную пищу, но и делятся ей с соратниками. При этом обычной еды, которую можно добыть легко, у них не допросишься. Для получения вкусного куска красного колобуса, претендент должен изобразить специальный «просительный жест», выпрашивая у мохнатого «князя» подачку. И тот зачастую одаривает просителя.
  

Александр Марков
 
Делается это с той же самой целью, что и в Средневековье. Те, кого шимпанзе одаривал пищей, встают на его сторону во время бунтов, когда конкуренты пытаются свергнуть альфа-самца. Такая, вот, мохнатая дружина.
 
Как видите, пища у шимпанзе является важнейшим ресурсом. И нужна она не только для политики, но и для романтики.
 
Куртуазная романтика
 

Одним из самых распространенных романтических действий у людей является подарок любимой девушке. И чем сложнее он достается, тем больше ценится. Но даже эта, казалось бы, абсолютно человеческая черта вполне свойственна мохнатым романтикам, причем они добывают подарки с риском для жизни.
 
Александр Марков в книге «Эволюция человека. Книга 1. Обезьяны, кости и гены» рассказывает о феномене походов шимпанзе за добычей в людские сады. Ученые наблюдали за удивительным поведением диких шимпанзе недалеко от деревни Боссу в Гвинее. Несмотря на то, что фрукты и другая пища росли и в местах проживания обезьян, самцы совершали грабительские набеги на запретную территорию, рискуя быть убитыми разъяренными хозяевами. При этом приматы осознавали, что идут на риск, ученые определили это по характерному беспокойному почесыванию и по тому, как обезьяна оглядывалась, высматривая опасность.
 

Дождавшись удобного момента, воришка резко запрыгивал в сад, хватал всего пару фруктов — один в руку, второй в зубы — и убегал. И затем отнюдь не лопал все в одиночестве.
 
Шимпанзе шел с едой к понравившейся ему самке и преподносил ей добытый с таким риском фрукт в качестве подарка. При этом лохматая красотка, согласно этикету, изначально делала вид, что не испытывает интереса к подношению. Она спокойно ждала, что именно ей, а не конкурентке, принесут столь вожделенный фрукт. После чего кавалер-добытчик мог рассчитывать на спаривание.
 

На этом забавные аналогии с человеческим обществом не заканчиваются. Ученые заметили, что в 83 процентах случаев самцы предлагали ворованные фрукты одной и той же самке. Такая, вот, Моника Белуччи этой стаи.
 
Рейды на запрещенную территорию бывают у шимпанзе не только за подарками для самок. Иногда они устраивают настоящие войны.
 
Шимпанзовые войны
 
Нужно сказать, что наши лохматые родственники живут по берегам великой реки Конго и делятся на два подвида: к северу живет обыкновенный шимпанзе (Pan troglodytes), к югу — карликовый шимпанзе, или бонобо (Pan paniscus). Разделились они совсем недавно, один-два миллиона лет назад, и уже создали очень отличающиеся друг от друга общества.
 

Если обыкновенный шимпанзе — это злобный хмырь с огромными клыками и здоровенными руками, то бонобо — просто хиппи среди обезьян. Все проблемы они решают не драками, как родственники с севера, а обнимашками и совокуплением, не различая полов и социального положения. Да и у них довольно часто во главе группы находятся самки. В чем же причина такого кардинального различия?
 
Все довольно просто. Бонобо живут в гораздо более обильном краю, а самое главное — у них нет мощного конкурента в виде горилл. Именно постоянная опасность сделала шимпанзе такими агрессивными и изобретательными: надо сказать, что бонобо, в отличие от родичей, практически не пользуются орудиями труда.
 
Конкуренция между шимпанзе и гориллами, а также между разными группами шимпанзе создала удивительный феномен, который, казалось бы, присущ только человеку. Речь о войне, конечно же. Как пишет Александр Марков в книге «Эволюция человека. Книга 3. Кости, гены и культура», мохнатые устраивают настоящие боевые рейды на территорию обитания горилл или других стай шимпанзе. При этом участвуют в них чаще всего только самцы, самки очень редко, а перед рейдом происходит особая подготовка. Все участники начинают возбужденно кричать, бегать, обниматься, трогать друг друга за гениталии, и у них резко подскакивает уровень окситоцина, гормона привязанности и удовольствия.
 

После такой подготовки банда осторожно продвигается на территорию противника и, оглядываясь, ищет того, на кого можно напасть. Если они видят одинокого самца или детеныша, то набрасываются на него, бьют, кусают и могут забить до смерти. При этом осторожные шимпанзе нападают только в том случае, если их перевес — восемь на одного. Часто шимпанзе разрывают поверженного противника на части и устраивают каннибальское пиршество, при этом оно скорее символическое, чем для насыщения. Каждый откусывает по маленькому куску.
 

С каннибализмом связана еще одна история, в которой наконец-то появилась одна человеческая черта, выгодно отличающая нас от лохматых родственников.
 
Сплетни: то, что выгодно отличает нас от шимпанзе
 
Шимпанзе общаются друг с другом с помощью жестов, ужимок, криков и прочих элементов доязыкового общения. Количество и точность передаваемой информации, как вы понимаете, существенно ниже, чем у людей. Именно это и подвело однажды целую группы мохнатых.
 

Как пишет Александр Марков в уже упомянутой книге, в одной из групп шимпанзе завелась каннибалка, которая поедала чужих детенышей. При этом одна из матерей, которая смогла спасти ребенка от смерти, пожаловалась на нее дружественным самцам. Ужимками и мимикой она показала, что вот эта самка — плохая обезьяна. Самцы прониклись и устроили каннибалке агрессивную демонстрацию, то есть поорали на нее, попрыгали рядом и погрозили кулаками. И на этом все.
 
Станислав Дробышевский в лекции «Каннибализм у древних: зачем мы ели себе подобных», рассказывает еще более жуткие подробности этого дела. Во-первых, монстров было двое — мать и дочь. Во-вторых, что самое жуткое, после агрессивной демонстрации они продолжили свои пиршества и так сожрали вообще все подрастающее поколение. Группа попросту вымерла.
 
Возможно, именно в этом эволюционная ценность нашей привычки сплетничать. Вполне вероятно, что древние предки, уже обладающие языком, пользовались сплетнями для сбора оперативной информации в группе, и вот таким вот каннибалкам просто проломили бы головы, на чем их деструктивная деятельность бы окончилась.
 
Так что, когда вы рассказываете другу или подруге о том, что соседка не ночевала дома — возможно, в вас говорят тысячи поколений мохнатых и не очень предков, выживших в горниле эволюции.
 
А еще у них есть зачатки религии. Но об этом расскажем чуть позже. Тема достойна отдельной статьи.