Первая история
Много лет назад Чикаго фактически принадлежал Аль Капоне. Капоне не был известен чем-то достославным. Жестокий гангстер со шрамом на лице властно окутал Город Ветров смрадной паутиной контрабанды спиртного, проституции и заказных убийств. У него был адвокат по кличке «Славный Эдди». Эдди не просто так был адвокатом самого Аль-Капоне. Эдди был чертовски хорошим адвокатом!
Аль Капоне, Славный Эдди (справа)
Во время «Карантина» все парикмахерские были закрыты. Машинки для стрижки у нас дома нет, и я просто попросил жену подстричь меня ножницами. Стрижка получилась ужасная, но вполне ожидаемая.
— Ничего страшного. — успокаивал я жену — В своей жизни, я так часто выглядел идиотом, что это уже стало моим обычным состоянием. Надену старую, потёртую джинсовую куртку и кеды. Буду последним панк-рокером на районе.
Задумался я тут о многообразии русского языка. Скорее, даже, правильнее будет сказать — о много образности. Как много образов, чувств, оттенков, можно передать всего одним словом! Путем лишь добавления суффиксов!
Кто бы что не говорил — душевный язык! Язык Пушкина, Тургенева, Горького. Язык, на котором написаны «Война и мир», «Руслан и Людмила», «Мастер и Маргарита».
Вот как по-английски «пиво»? Просто «beer»! И, независимо от того, кто его пьет — оно остается «beer», то есть пивом! В русском языке в слове отражена сама суть. Ведь недаром «пиво» и «пить» имеют один корень! Пиво пить. Пить пиво. А у них там, в загнивающем Западе, оплоте мирового империализма, «beer» не пьют, а дринькают! Что за слово такое — «drink»? Никакого уважения к напитку, чья история насчитывает несколько тысяч лет! Древнее пива только вода! Скрепы не чтут!
Про настоящих Мужиков. История, рассказанная моряком-подводником.
На днях покупал себе новую, долгожданную машину своей мечты. Большую, красивую и разорительно дорогую.
После оформления всех документов и получения бесплатного огнетушителя я уже выходил на улицу, где ждала меня покупка, и каково было моё удивление, когда за мной высыпали все без исключения сотрудники автосалона, чтобы проводить и пожелать счастливого пути. Человек тридцать в белых рубашках и галстуках, вперемешку с работягами в серых спецовках из рем-зоны.
Есть у моей бабушки дача в пригороде. Дача ухоженная, недалеко от города, рядом река и лес, не дача, а мечта.
В общем, лет 8 назад бабушка первый раз подарила мне эту дачу. С великими словами, что мол дача теперь твоя внучок, делай че хочешь. Только вот поехали отвези меня на дачу, я немножко в земле покопаюсь, а ты мол иди на рыбалку, купайся и тд. В общем, твоя дача, что хочешь то и делай.
Если кто не знает что это такое, то можете погуглить. Только без детей. Картинки появятся впечатляющие.
Эта история произошла не так уж давно. Я уже не работал на скорой, но фельдшером от этого я быть не перестал. Да простит меня тот человек, про которого я пишу. Он, кстати, разрешил мне описать этот случай, естественно без личных данных. (Все имена изменены, а матершинные слова заменены на приличные синонимы).
Везёт мне на случаи, касающиеся интимной сферы.
Приехала тут ко мне мама после двухлетнего перерыва из-за ковидлы. Никак не могла прилететь. Сегодня ее возил к родственникам с утра, она мне всю дорогу рассказывала, что я неправильно себя веду, и с родственниками отношения не особо поддерживаю. Я не хотел ее расстраивать и потихоньку пытался с разговора съехать. А потом отчего-то не выдержал, и пояснил, отчего мне не хочется с родственниками близко общаться. Разговор примерно такой состоялся:
Работал я в свое время в организации, которая эксплуатирует три морских добывающих платформы на дальнем востоке нашей родины. Вот пара зарисовок оттуда:
1. Каждая из платформ в обязательно порядке оснащена спасательными плотами. Это не надувная хлипкая конструкция и не херня из бревен и веревок — это высокотехнологичное изделие из стеклопластика, полностью закрываемое, с люками и мотором. Кто хочет — гуглите TEMPSC.
Такая конструкция позволяет спасаться и спускать плот даже в шторм. Рассчитано было так, что такой плот с людьми внутри может продержаться автономно довольно долго, до подхода спасателей. Опять же, в соответствии с правилами плот этот оснащен всякими штуками для жизнеобеспечения — свистки, фонари, запас воды, жилеты и пр.
Фото: Родительский день в пионерском лагере, 1980-е.
Ляле купили путёвку в лагерь. Когда не сработали ни слёзы, ни притворный аппендицит, Ляля взяла клятву спасти её, как только возникнет реальная опасность. Она обещала продержаться хотя бы до ужина. Обвешанная средствами жизнеобеспечения, с комплектом трусов на все случаи жизни, Ляля пошла в отряд. Так это у них называется. Вожатая встретила её улыбкой людоеда.
— Содрогнись, смертный! Перед тобой я — Кхал'ен, джинн высшего порядка, владыка...
— А я Валера. Безработный. И что?
Пурпурный джинн посинел от гнева. К счастью, он ничем не мог навредить тому, кто освободил его. Освободившим был мужчина средних лет, одетый в бордовый халат. Его мокрые вороные волосы доходили до плеч. Большие глаза, прорезанные сетью красных нитей, не выражали ничего, кроме насмешки и усталости. Было неясно, смеется ли человек над собой или над джинном. Он и сам не знал.
HR — это странное слово так плотно вошло в нашу жизнь… Предшественник «отдел кадров» звучал гораздо лучше. Но да ладно, у нас в последнее время мода на иностранные словечки.
В общем, работал я на должности ведущего программиста в одной компании. Вначале удаленно, а потом данная компания решила открыть филиал как раз в моем городе. Не буду тут говорить контору, она крупная — связана с продажами. В общем, мне предложили возглавить технический отдел филиала, что я успешно сделал. Главное условие у них было — все теперь работают в офисе.
Чудище печально вздохнуло.
— Точно в списке аленького цветочка нет?
Купец развел руками.
— Я проверил. Старшая айфон просила, средняя кроссовки фирменные.
— А младшая?
— Плейстейшен последней модели.
— Ээх, — Чудище скривилось, — не та нынче молодежь пошла, не та. Романтизму никакого нет.
После интернатуры, я кое-как пролезла в родную больницу, где меня никто не ждал и не любил. Просто был такой застоявшийся стереотип, что толковые студенты мединститутов в наш городок не стремятся. Только посредственные, никому ненужные, либо протеже местных чиновников. Видимо, так установили старожилы, которые сами когда-то сюда пришли, глядя на себя одарённых.
Поэтому старая гвардия местных докторов смотрела на меня волком. А младший персонал удивлял своей спесью, которая была куда больше, чем у самого главврача. Но мне некогда было думать о глупых банальностях этого мира, так как я была полностью погружена в работу. Которой всегда было очень много. Как-то так получилось невольно, что из всего нашего коллектива я сблизилась только с санитаркой Дарьей, если это можно было назвать сближением, учитывая её болезнь.
Познакомились в кафе, близ пляжа, вечером. Он в одиночестве сидел с пивом, она – с бокалом дешевого вина. Он ей улыбнулся, она улыбнулась ему. Он подошел:
«Извините, я совсем не хочу приставать…»
«Да приставайте, ради бога! – засмеялась она. – Мы же на юге».
«Меня зовут Борис…»
«Какое совпадение – у меня так мужа зовут…»
Действие происходит в одной из подмосковных дивизий в середине 90-х годов. Все имена, конечно же, изменены.
Лейтенант Ракитин стоял, прислонившись лбом к холодному стеклу. Из глаз, растворяя замерзший иней, стекали скупые мужские слезы. Ему было плохо. Очень плохо. Вчера, то есть 30 декабря, группа офицеров, в которую входил и наш герой, получив премию, прошла боевым маршем по всем кабакам в пределах гарнизона. В результате сегодня не было ни денег, ни спиртного. И чтобы хоть как-то облегчить состояние, лейтенант Ракитин стоял, прислонившись лбом к холодному стеклу.
— Выпить хочешь? — участливо спросил я.
— Да. А что, есть что? — не веря в свое счастье, спросил Ракитин.
Когда мне было лет двенадцать или тринадцать, я подошел к бате.
-Бать, ну что за хрень? У друзей у всех уже мотовелики, а я как лох, гоняю на «Орлёнке». Ты не мог бы мне подогнать эту вещь? Там как раз в магазин «Ригу-11» завезли! Ты ведь зарабатываешь неплохо. — Упс! Это я так наверное подумал тогда. Пацан недавно спрашивал айфон, вот с его слов и навеяло. А на самом деле я сказал, — Бать, очень хочется мотовелик. — И батя посмотрел на меня очень внимательно.
То, что старче оказался редкостной гнидой, Золотая Рыбка поняла довольно-таки скоро.
— Дедуля! — охрипшим от долгих уговоров голосом взмолилась она. — Миленький! Ну отпусти ты меня, бога ради. Я ж не за просто так. Что пожелаешь — все выполню.
Старик и ухом не повел: сидел на бережку, попыхивая цигаркой, поглядывал на поплавок.
Мой старший сын решил не искать в жизни легких путей, хлебнул околоплодной жидкости пока рождался, и моментально оказался в детской реанимации на искусственной вентиляции легких, где провел десять дней, а затем еще пару недель в специальной колбе, чтобы добрать необходимый вес.
Жила-была фирма. Умная, красивая и прибыльная. Фирме исполнилось десять лет. Юбилей справили шумно и богато, с приключениями, служебным сексом и забытым в отеле горнолыжного курорта руководителем отдела реализации и договоров, который зачем-то навалил в кровать и, стесняясь дел своих, паникуя, не пускал в свой номер персонал отеля. Фирма справилась и с этим, вызволив незадачливого сотрудника из цепких лап отельеров и с лихвой возместив ущерб.
Часы шли примерно сто лет, потом родился я, папа купил эти часы и повесил на стену, чтобы они продолжали идти уже у нас дома. Обычные такие старинные часы с боем, на циферблате гордая надпись «ПАВЕЛЪ БУРЕ»
Но вдруг, как всегда неожиданно, часы остановились и в доме сразу стало пусто и тревожно без их цокота, урчания и звона. Комнату наполнила ватная тишина, такая бывает сразу после оглушительного взрыва.
Я-то, вообще без Павла Буре никогда не жил и у меня как будто бы соску отобрали. Хотелось сразу зареветь, но пионеры не плачут. Мы с папой сняли мёртвые часы со стены и конечно же понесли их к Фашисту в танк. А к кому же ещё?
Фашист -это милый, белобрысый дядька, часовщик из будки через дорогу. Как только, кому-нибудь нужен был ключик для велика, или хитрый совет по технической части, все сразу бежали в танк к Фашисту. Это мы, дети, за глаза звали его Фашистом, во первых потому что дети, во вторых потому что был он этническим немцем, а в третьих, потому что он свою будку обшил серыми металическими листами. И никаким фашистом он конечно же не был, а с точностью до наоборот, был простым, советским, хромым ветераном войны с орденскими планками на пиджаке. (Хотя, в те времена, почти каждый мужик под пятьдесят и старше, был фронтовиком. Славные были времена.)
В глаза, конечно, мы называли его дядя Роберт.
Больше всего на свете дядя Роберт любил часы, просто фанатично любил.
Ремонтировал он их по немецки качественно, вдумчиво, с полуулыбкой и всегда в срок. Теперь я просто уверен, что сидел Фашист в своём «танке» не ради денег, а ради того, чтобы решить очередную зубчато-пружинную головоломку. Если бы ему принесли одну только кукушку от часов, дядя Фашист посмотрел бы на неё сквозь лупу и со вздохом сказал бы: тут очень много чего не хватает, но я попробую. Приходите в четверг, не переживайте, отремонтирую я ваши ходики.
И вот, глянул Фашист на наши мёртвые часы, прислонился к ним ухом, пошевелил заводным ключом, зыркнул на нас огромным глазом сквозь лупу и строго сказал:
— Всё ясно, пружину перетянули. Лопнула.
Нам с папой стало стыдно.
Дядя Фашист положил Павла Буре на фетровую полку, накрыл специальной фланелевой тряпочкой и продолжил уже более миролюбиво:
— Ладно, завтра после обеда приходите, сделаю конечно. Три рубля будет стоить, деньги после ремонта.
— Спасибо, дядя Роберт. До свидания.
У нас замечательная страна и прекрасный народ. Главное — понимать тайные, лежащие в глубине механизмы, коих не видно на первый взгляд. А когда понимаешь, оно и легче становится с людьми-то.
Много лет отдав службе в строительном магазине, я понял пружинку, которая движет всем вокруг. Эта пружинка называется «вера». Не в Бога, нет, хотя и в Бога тоже. В атеизм люди верят, в науку верят, верят в своё право парковаться на газоне. Почувствуйте разницу — не знают, а верят. Во всё подряд верят, не утруждая себя сбором знаний и опыта, ориентируясь по зову сердца, не сомневаясь в своём праве судить иноверцев и плевать на них. Плевать на всех...
Однако, не все так мрачно. Скорее — смешно.
В деревнях очень часто прозвища отцов переходят по наследству к детям. Был старик по имени Иванов Василий Иванович; его, конечно же, все звали Чапаем. Трое сыновей его: Юра, Петр, Афанасий — все были Чапаями.
Внуки, правда, звались чапаёнками, но носили это имя поголовно все, даже малышка Катюша.
Теперь уже у Катюши свои дети пошли, иной раз на улице Летчик спрашивает у Миши Плохиша:
— Чей «пездюк»?
— Это чапаёнок.
— Надо отвести его к чапаям, вдруг нальют водки?
Пчеловода Аркадия зовут Пчеленком. Старший сын Дмитрий удался в плечах и ростом родился велик, поднимает одной рукой 70-литровую флягу с водой. Поэтому его деревенские уважительно звали Пчелой. Младшенького несмышленого недоросля Серёжу покровительственно кличут Пчеленышем.
Есть у меня пара знакомых. Живут в Москве, работают, чем-то и кем-то руководят, в общем, не бедствуют. Пару лет назад прикупили себе по пикапу Mitsubishi L200, поставили на них кунги, лебедки, фаркопы, большие холодильники, залифтовали подвеску, купили не самые дешевые снасти – карбоновые спиннинги, катушки (штуки по 3-4), дорогущую плетенку, по чемодану со всеми возможными невозможными прибамбасами, одежду, очки…всего не перечислишь.
Было тепло и солнечно. Лето баловало Крайний Север короткими, как мысли у страуса, деньками. На дворе шел 1985-й год и каникулы заканчивались совершенно нерезультативно. Скоро уже конец августа, впереди маячил пятый класс, а совсем впереди, еще шесть лет. Поэтому настроение было хреново-паскудное и вдали виделись только гнилые перспективы промышленных масштабов. Поэтому мы с Вадиком сидели на перилах подъезда и предавались сугубо интеллектуальному занятию — лузгали семечки, плевали вниз и наблюдали, как под легким ветерком, шелуха, изменяя траекторию полета, уносилась в сторону маленькими, черно-белыми корабликами.
У меня есть хороший товарищ, допустим Мирон, сейчас уже немолодой человек. Он инвалид детства – полиомиелит, ходит с большим трудом, опираясь на палку, но насыщенности биографии хватит на десять здоровых и еще останется. Попробую пересказать одну из его историй.
Она встречала меня каждое утро. Ее улыбка согревала меня на протяжении всего дня. Я вспоминал ее прекрасное тело вечером, а ночью она снилась мне в жарких снах. Девушка с рекламного плаката. «Ты записался добровольцем?» — спрашивала она.
По солнечной системе прокатывались войны. Марсианские колонии требовали независимости, Венерианские корпорации бились за рынки сбыта, на спутниках Юпитера вспыхивали кислородные бунты, а Земля, помня о своем статусе колыбели человечества, все еще пыталась диктовать правила игры. Враги менялись, солдаты же были нужны всегда. Моя родина в образе плакатной красотки звала меня. Земле была нужна моя помощь, смелость, преданность, моя жизнь! Я был готов отдать это все.
Аннотация: Попытка «научной фантастики с человеческим лицом».
Журналист оказался вполне приличным – не слишком наглым, но и не забитым. Не путался под ногами на старте и в той лихорадке, которая всегда сопровождает первичную стабилизацию курса. Не лез с вопросами в неподходящее время. Вообще, первый день на корабле в основном молчал. Когда его пустили в рубку, посмотреть на то, как происходит сверка данных курсового пакета с штурманской картой, он честно отсидел свои десять минут в углу, все еще ничего не спрашивая, лишь внимательно посверкивая глазами из-под шапки жестких кучерявых волос. По первому требованию ушел в кают-компанию, где провел следующие полтора часа, рассматривая корабельный журнал и что-то черкая в блокнотике. Затем снова появился в рубке.
В восемь лет, на рыбалке, батя впервые назвал меня «старик». Тогда-то и появилось у меня седое пятно.
Батя был страстный рыболов. Если бы за хобби полагались награды, ему бы дали именное удилище с инкрустацией и гравировкой.
Ковыряние в носу на бережке с удочкой, – романтизм и художественная литература, считал он. Вот в ночное на сомов, или наплести как взбесившийся паук дюжину косынок и поставить все разом, чтоб полный рюкзак рыбы – это уже кое-что.
Я был ему спутником, даже в неоправданно рискованных для ребенка мероприятиях. Но, это материнская воля – мама рыбалку презирала, зато любила отца и потому благословила меня на приключения, чтобы тот был под присмотром.
Теща у меня есть. Повезло или нет-не знаю. Но то, что кровушки она моей «попила» — факт.
Так случилось, что живет она далеко, я с семьей в Иркутске живу, а теща — в Ростовской области. Не часто видимся, в общем. Приезжает теща в Иркутск, обычно, за ребятишками в мае, чтобы забрать их к себе на все лето, да привозит их к началу учебного года, если сами не забираем. Во время приездов неделю живет у нас, потом на неделю едет в Нилову пустынь на радоновые ванны, по лесу побродить, на бережке посидеть. Место стоящее, красота кругом, пансионат на берегу горной реки, Саяны вокруг, воздух-хоть пей, контингент, опять же, ее возраста, в основном, да и лечение для больных суставов.
Периодически встречаются истории про «совковый менталитет» — как правило, в негативном ключе. А я хочу про него написать с другой точки зрения.
Прибегала ко мне туточки сотрудница одна из соседнего отдела с просьбой: «Напиши мне отчетик, точно такой же, как этот, но другой — по другим документам». Терпеть не могу такие просьбы. Поначалу вроде бы всё понятно, но когда начинаешь вдаваться в детали, то возникают вопросы. И по каждому такому вопросу приходится бегать к просителю и уточнять. Хоть и один этаж, но неприятно. И непонятно, почему это я должна бегать.
Встретилась в коридоре с начальницей дамы-просительницы и выяснила, что само начальство того отдела пока не решило, как должен выглядеть этот отчёт и какие данные туда пойдут. То есть техзадание не сформировано.
— Господа! — сказал Трицератопс. — Все собрались?.. Тогда предлагаю считать наше заседание открытым.
Он прокашлялся и окинул присутствующих взглядом поверх очков.
— Итак, на голосование выносится первый вопрос — доминирование видов на следующие десять миллионов лет. Как вам всем известно, господа, общество у нас классовое, посему есть предложение избрать доминирующим классом — класс пресмыкающихся…
Недавно была годовщина с девушкой 7.5 месяцев
Но я не уверен, что это прямо годовщина. Думаю она просто эти годовщины придумывает, когда хочет винишка. А я ведь главное никак не проверю.
Короче, решил сходить купить что-нибудь на вечер. Захожу в магазин, беру на кассе презервативы, бутылку вина. Думаю, надо взять еды, но готовить сильно не хочется. Пельмени? Да! Отличная идея, тем более годовщина не круглая.
Русские любят зиму. И гордятся, что русская зима очень холодная.
У входа в дом русские ставят короткую метлу, называемую «venik». Этой метлой они сбивают снег с обуви. Потом заходят, сразу снимают зимнюю обувь и надевают «tapochki». Это специальная обувь (home slippers), в которой больше никуда не ходят. Если приходят гости, то им тоже дают «tapochki».
Дом я продавал несколько лет. Оказывается, сделать это не так-то просто. Это не однокомнатная квартира возле метро. Это дом.
Но рано или поздно продавец и приобретатель находят друг друга. Нашлись и мои покупатели. Молодая пара с очаровательной шестимесячной дочкой. Он – итальянец с типичным именем Марио. Она – чешка, Тереза.
— Усыпить? — спросил я.
— Ну да, — ответила хозяйка, — он мне не нужен.
Щенок тянул меня за халат острыми зубками. В его блестящих озорных глазах не было и тени тревоги. Его не пугали странные запахи смотрового кабинета, незнакомый человек в белом халате и родная хозяйка, которая решила от него избавиться самым радикальным способом.
— Но у него нет никаких проблем ни со здоровьем, ни с агрессивностью, — пытался я переубедить женщину.
— Ну и что? Он мне не нужен!
В советское время были соц.соревнования. Социалистические (не знаю что это такое). Соревнования.
И однажды я даже вышел в нём победителем. Сам не зная того. Вызывают меня подняться в контору. К директору. Тот и спрашивает — какой подарок желаешь получить?
— За что? – интересуюсь уже я
— За победу в соц.соревновании
— Часы электронные. Можно желать?
— Часы? Часы, можно.
Как потом рассказывали, вот так с моей лёгкой руки все победители нашего автоуправления что в других городах были, получили в подарок часы электронные. Минского часового завода. С дарственной надписью –«победителю в соцсоревновании.
Пашка, великолепный анестезиолог в одной из московских больниц, где когда-то работала гинекологом и моя жена, в своей жене Гале и сынишке души не чаял, при этом он умудрялся быть блядуном каких поискать. На самом деле, это не такое уж и редкое сочетание.
И вот как-то утром, когда моя жена вышла на суточное дежурство, пришёл он к ним в ординаторскую с видом побитой собаки. Дома не ночевал. «Галка, — говорит, — выгонит нафиг, помогайте!» Ну а чем ему в гинекологи помогут? Вызвали хирурга.
Я никогда не отказывал в помощи. Трижды уставшим, пять утра, меня зовёт коллега, в другое отделение для консультации, не вопрос, и даже если консультация ни о чем, я никогда не повышал голос, или унижал. Обращается пациент в Приемник и хоть это не моя патология, но я вижу что ему тяжело, не вопрос, помогу. Но до скрипа зубов я не люблю когда, коллеги, свою работу пытаются скинуть на меня.
Прошедшей зимой я, как и многие в ковидные времена, отдыхал внутри страны. В этом есть свой шарм. Вот хотя бы реализовать это вечное провинциальное «будете у нас на Колыме — милости просим!». И тут ты такой — ну вот он я, извольте-с! (Справедливости ради — встречали везде так, что был риск лишиться рассудка и целостности живота).
Помимо прочего, побывал я в легендарном Ельцин-центре. Честно убили несколько часов с дорогими друзьями, и что интересно — то, что вызывает у нас, заставших 90-е в сознании, матерные выкрики, у следующего поколения не вызывает ничего — мол, ну и чо, где враки, всё так и было. Окно этого вашего Овертона толкают с безбожной скоростью. 90-е представляются весёлым карнавалом с амареттами, всеобщим макдональдсом и жвачкой.
Приходит сегодня клиент и говорит:
— Ну что, давайте будем теперь сигнализацию ставить, мы же с Вами уже сработались?
— Добрый день, — отвечает менеджер, — да, я Вас узнал, конечно, давайте продолжим сотрудничество. Вот, только, с Вами мы теперь будем работать только по предоплате.
— Эээто ещё почему, мы же уже друг друга знаем, так сказать, сработались! Меня устраивает пост оплата за работы!
— К сожалению, я получил чёткое распоряжение от руководства, что с Вами мы работаем ТОЛЬКО по предоплате.
— Ну и дураки! Такого клиента потеряли! Чао!
Лет семь назад мой муж работал в подразделении одной крупной западной компании. В подразделении было 4 мужчин в возрасте 40+, включая моего мужа и четыре юные дамы. Очередной канун 8 марта, сбор подарков и обсуждение стола. Решено было купить в числе прочего три бутылки шампанского.
Однажды американская сеть магазинов Walmart в процессе экспансии бизнеса на немецкий рынок купила супермаркет в Мюнхене и прислала своих управленцев, не озаботившись культурными и правовыми отличиям Германии от США. Американские “эффективные менеджеры” сразу развили кипучую деятельность:
Случилась тут авария в дому. Забилась канализация. Мощно забилась. Терпела-терпела много лет, молчала, таилась и тут каааак зарычит что-то в стоке ванны. Как забулькает, заухает голосом Пеннивайза, я чуть Богу душу со страху не отдала.
А когда из сливного отверстия полезли какие-то страшные чёрно-коричневые верёвки-щупальца, комки, и зловонная вода ржавого цвета быстро-быстро начала прибывать (и это при выключенных кранах!), я по памяти начала читать древний «чин изгнания злых духов». Предсказуемо это не помогло и пришлось срочно искать специалистов, могущих справиться с напастью.
Помню, в 1983 году зимой, по дороге в школу нашли с братом 10 рублей. Это было такое счастье… Мы разменяли в школьной столовой эти 10 руб по 1 рублю. Там попались в основном рубли с Вождём Пролетариата В.И.Лениным и даже пара Олимпийских рублей.
Больше мне так не везло..
Как почти в любом российском захолустье, есть у нас и свой «блаженный». Нашего Анатолием звать. Но сначала про птиц-ворон присказка.
Живёт в нашей деревне Пиночет. Не настоящий кончено же. Лицом схож просто. Крайне неприятный персонаж преклонного уже возраста, неопрятный всем сразу и с какими-то испорченными глазами, будто стаявшее обветренное масло, забытое в жаркий день на столе. Презрительный рот с поджатыми губами, словно кто-то процарапал посередине лица кривую полоску, вкрадчивый скрипучий голос, обтянутый тонкой кожей угловатый череп, костлявые длинные руки.
Февральская корюшка — это лотерея. Приехал на рыбалку, огляделся. Здесь стоят, там стоят, а вон там дёргают — ловят значит. Подошёл, забурился метрах в двадцати, чтобы соблюсти правила приличия — социальную дистанцию рыбака. Ну, думаешь, сейчас начнётся.
В судьбе человека наступили тяжёлые времена. Прямо с утра, когда супруга расстроенно сообщила о кончине какого-то женского смазывателя для чего-то, именуемого «маской по уходу за...». А дальше он забыл.
Без этой косметической примочки, естественно, жизнь стала не мила, причём всем домочадцам.
— Мы едем в специализированный магазин! В торговый центр! Сейчас! — торжественно объявила женщина, упирая руки в бока и готовая бескомпромиссно бороться с любым инакомыслием.
Спорить никто не решился.
